Интервью Мурата Гассиева: Интересен бой с Усиком и реванш с Лебедевым

Чемпион мира по версии IBF в тяжёлом весе (до 90,7 кг) россиянин Мурат Гассиев (24-0, 17 КО) рассказал в интервью «Спорт-Экспрессу», как провел детство в казачьей станице, почему ушёл из любительского бокса, и в каких случаях ему хочется сделать человеку больно. 

Напомним, что Мурат стал чемпионом в конце прошлого года, победив по очкам соотечественника Дениса Лебедева. 

– Команда Лебедева незадолго до поединка изменила условия контракта и поставила на бой один пояс. Нет обиды?

– Что теперь обижаться? Конечно, было бы лучше иметь два пояса, но и один неплохо.

– Кроме этого поменяли судей. Поставили Александра Калинкина, который хорошо знаком с Лебедевым. Были подозрения, что судьи не отдадут вам победу?

– Денис был фаворитом. Для меня было важно закончить бой нокаутом и не доводить дело до судейского решения.

– В четвертом раунде Лебедев оказался в нокдауне от удара по печени. После этого тренер Санчес советовал вам спокойно доводить поединок до финала.

– Да, говорил. После нокдауна я хотел закончить бой нокаутом и отошел от плана. Мне казалось, что судьи не отдадут мне победу. Я до конца пытался уложить Лебедева, но он опытный боксер.

– Судья Калинкин сказал, что несколько раз пересматривал бой, и нет сомнений, что победил Гассиев.

– Я чувствовал, что победил, но со стороны виднее. В любом случае люди, которые разбираются в боксе, знают, кто заслужил эту победу.

– Лебедев сломал кисть в первых раундах, об этом сказал его промоутер Андрей Рябинский. Чувствовали это?

– Во время боя я этого не заметил, да и на допинг-тесте тоже. Хотя на руки Дениса я не глядел.

Особенности размножения чемпионов в неволе — репортаж vRINGe о бое Гассиев-Лебедев

– 18 марта в Нью-Йорке Геннадий Головкин встречается с Дэниэлом Джейкобсом. Вы тренируетесь вместе с Геннадием в США, он приезжал поддержать в бою с Лебедевым. После поединка встречались?

– В последний раз виделись с Головкиным, когда мы с Денисом сдавали после боя допинг-пробы. Геннадий прождал меня четыре часа, потом сказал, что должен ехать в аэропорт, пожелал удачи и исчез.

– Какой прогноз на бой, предстоящий 18 марта?

– Победа Головкина нокаутом после шестого раунда.

– Геннадий уже приглашал вас на поединок?

– Я и сам должен был боксировать на этом вечере, но не получилось найти соперника.

– Речь об Усике? Он заявлял, что будет драться в рамках этого вечера.

– Не знаю. Искали соперника, но не смогли найти подходящего. Пока точной даты моего поединка нет. В любом случае скоро полечу в Штаты и начну тренироваться.

– Помимо Усика назывались возможные соперники – Лебедев и Гловацки...

– Я жду, когда объявят нового соперника, но пока ясности нет. Интереснее всего было бы провести объединительный бой с Усиком или реванш с Лебедевым.

– Кто из них сильнее? Допустим, если бы они боксировали друг с другом?

– Чуть больше склоняюсь к победе Усика. Но тяжело загадывать, это тяжелый вес, и один удар мог бы решить исход боя. Кроме того, Денис очень опытный боксер.

– В каком возрасте началась ваша профессиональная карьера?

– В 17 лет. Я тогда уже несколько лет жил в Челябинске, куда меня пригласил Алексей Васильев из Ural Boxing Promotion. В Челябинске я школу заканчивал, потом в университет поступил. Но в основном все время тратил на тренировки.

– Почему пришлось бросить любительский бокс? Ваш тренер Виталий Сланов говорил, что имел место неприятный случай с судейством.

– Это произошло на чемпионате России, хотя я до этого выиграл на международном турнире. Я в любителях примерно 25 боев провел. Везде было нормально, только на одном турнире было какое-то странное судейство. У арбитров были какие-то свои планы.

– Говорят, Абель Санчес – жесткий тренер. Не было проблем на тренировках в Штатах?

– В первую очередь Санчес – открытый человек. Когда я приехал в Америку, он меня встретил как родного. С первых дней работы было ощущение, что я его уже давно знаю. Как будто мы с ним не виделись десять лет, а теперь встретились. Я рад, что мне посчастливилось тренироваться под его руководством.

– Что-то удивило на первых тренировках в США?

– Были, конечно, впечатления – новая страна, новые люди, новые партнеры по спаррингам. Первая неделя была необычной. Потом втянулся и ко всему привык.

– Вы родились во Владикавказе, но какое-то время прожили в станице Архонская? Это ведь казачья станица?

– Я прожил там довольно долго. Но я был маленьким, помню только, как бегал по улицам. Архонская находится недалеко от Владикавказа. Потом мы еще какое-то время жили в Южной Осетии, а после поездили по другим городам России.

– Где именно жили в Южной Осетии?

– Бузала. Мои корни оттуда. Недавно у меня спрашивали: "Мурат вы все еще в ауле живете?" Вообще часто сталкиваюсь с подобным отношением. Недавно был случай. Зашли с друзьями в кафе, задают вопрос про Осетию: "Ну как у вас там? Люди все с автоматами ходят наверно". Я им отвечаю: "Да, у нас там все очень жестко. Все время комендантский час. Люди из окопа в окоп, от ущелья к ущелью".

– За бой с Лебедевым у вас был самый большой гонорар в карьере? Сто тысяч долларов?

– Да, примерно столько. Купил машину, еще на ремонт квартиры во Владикавказе хватило.

– А на дом?

– Пока что нет денег. Заработаю, построю.

– Была мечта перейти в тяжелый вес…

– Вот там и заработаю.

– При каких обстоятельствах возможен переход в тяжелую весовую категорию? В случае поражения?

– Все будет зависеть только от моего организма. Мне практически не приходится гонять вес, сбрасываю во время тренировок. Если буду весить хотя бы килограммов сто, то перейду.

– Был ли момент в карьере, когда хотелось не только выиграть у оппонента, а сделать ему больно?

– На спаррингах бывало. Приходит один и говорит: "Хочу спарринг восемь раундов". Тренер отвечает: "Давай хотя бы три раунда проведем?" – "Нет, хочу восемь". А потом бежит с ринга после двух раундов – "у меня нога болит" или еще что-то. Это же обычная тренировка. Не надо много на себя брать. Надо делать, что говорит тренер. А во время боев никакой ненависти к сопернику не испытывал. Выходишь и делаешь свою работу.

– Нулевой раунд имеет значение?

– Мой любимый момент, когда поднимаешься в ринг и что-то внутри переключается. Когда расходитесь по углам перед началом поединка и понимаешь, вот сейчас начнется. А остальное – face to face, взвешивание, пресс-конференция – для меня это ничего не значит. Просто это часть шоу. Нулевой раунд – это все глупости. Как можно человека взглядом испугать? Многие вкладывают в эту процедуру много смысла, но лично мне становится смешно.

– Во время боя слышны подсказки из угла?

– Вроде бы вокруг стоит гул, но очень четко слышу свой угол. Во время тренировок я привык ориентироваться на голос тренера. Во время боя его слышу отчетливо, как будто мне в ухо говорят. Вот в бою с Джорданом Шиммелом левой бью – не попадаю, правой бью – не попадаю. И в какой-то момент мне Абель кричит: "Second one". И я вслед за правым выбрасываю левый боковой. Соперник в нокауте.

– За свою карьеру хотя бы раз приходилось бывать в нокдауне?

– (По деревянному столу.) Ни разу.

Подписывайтесь на аккаунт vRINGe.com в Twitter, Facebook и Вконтакте: в одной ленте — всё, что стоит знать о боксе и ММА.