В издательстве «АСТ» вышла в свет переведённая на русский язык книга непобеждённого чемпиона мира по боксу в супертяжёлой весовой категории Тайсона Фьюри под названием «Под маской. Моя автобиография». Точнее, это не биография в привычном понимании — скорее рассказ об избранных моментах карьеры и тех нюансах мира профессионального бокса, о которых простой болельщик не догадывается. Написано и, что важно, переведено лёгким языком, так что фанаты благородного вида спорта должны оценить.
Игорь Брагин из «Чемпионата» предлагает ознакомиться с фрагментом, в котором речь идёт о 16-летнем Тайсоне Фьюри, тренирующимся в зале Стива Игана, где он познавал азы взрослого во всех смыслах бокса.
На тот момент он близко сошёлся с Джимми Иганом из того же тренировочного зала. Фьюри вспоминает, что Стив не жалел на него сил и обучал не как супертяжа, а словно он должен был боксировать со средневесами. И поддерживал Тайсона, словно родной отец.
Тем не менее вскоре мне пришлось познакомиться с мрачной подноготной бокса. Помню, как-то раз, когда я только начинал и мне было сложно найти противника соответствующего размера, Стив повёз меня на юг Англии, чтобы участвовать в поединке. Я немного нервничал, но по большей части просто радовался возможности подраться, к тому же я несколько недель подряд готовился. Но, когда я вошёл в ринг, к моему ужасу оказалось, что судьи уже заполнили карточки с оценками таким образом, что я проиграл ещё до начала боя. Стив взглянул на меня и тут же сказал, что сегодня я выступать не буду. Мы свалили из этого места и отправились прямиком домой, чтобы у меня в послужном списке не стояло поражение. Я расстроился, что бой сорвался, но поведение судей просто не укладывалось в голове. Мы так и не смогли выяснить, что там произошло, но, очевидно, мне готовили роль благодарного проигравшего.
В зале у Джимми мы продолжили работать над моим мастерством, и тогда одним из лучших моих постоянных спарринг-партнёров был Шейн, иногда ему удавалось меня подловить за счёт того, что он отлично знал мой стиль. Это меня слегка расстраивало, но Стив быстро напоминал мне о том, что Шейн знает меня лучше, чем кто-либо ещё, и тренировки с ним идут мне на пользу. В те времена спарринги очень сильно влияли на процесс моего развития как боксёра, вне зависимости от того, получалось ли у меня показать класс.
На ринге я чувствовал себя как дома и всегда мог продемонстрировать боевой настрой, потому что каждый раз, пропуская хороший удар, я сразу же хотел ответить. Чем ощутимее была боль, тем сильнее моё желание отомстить. Пропущенный удар я воспринимал как оскорбление и, можно сказать, до сих пор так воспринимаю. Я понимаю, что порой нужно проглотить пилюлю и смириться с тем, что тебе достаётся, но, находясь в ринге, я чувствую, что у меня докторская степень в области бокса и это я должен выписывать пилюли, а не кто-то ещё.
Когда мне было 16, я провёл несколько спарринг-сессий, после которых обо мне заговорили, несмотря на то что боёв у меня на тот момент почти не было. В спарринге я заткнул за пояс бывшего претендента на титул чемпиона Британии в супертяжёлом весе Пеле Рида, который тренировался в Шеффилде у легендарного Брендана Ингла. Брендан готовил таких чемпионов, как Насим Хамед и Джонни Нельсон, а также многих других титулованных боксёров. Для него главным в боксе всегда было мастерство, поэтому его впечатлило разнообразие техник, которые я использовал.
Особенно хорошо мне запомнился бой с парнем по кличке Мордолом. Не помню, как его на самом деле звали, но он был моего возраста, такой же крупный, как я, и на тот момент имел три победы нокаутом подряд. В предыдущем бою он вырубил соперника, ударив с такой силой, что сломал ему скуловую кость — отсюда и кличка. Многим казалось, что мне его не одолеть. Но Стив был уверен, что я смогу побить такого сильного оппонента, несмотря на то, что физически я ещё окончательно не сформировался. К счастью для меня (и моих скуловых костей), Стив оказался прав. Я преподал Мордолому урок техники бокса: он даже ни разу по мне не попал.
Мой пятый поединок был против парня по имени Дэнни Хьюз, который в то время набирал популярность на северо-западе Англии. Я понимал, что это будет серьёзное испытание, но все же не смог удержаться и дурачился с Шейном прямо перед поездкой в Ньюкасл. Шейн меня подначивал, и я хотел ему врезать, но промахнулся и угодил по платяному шкафу, сломав при этом костяшку на правом кулаке. Рука распухла и сильно болела, но я не собирался отказываться от боя с Хьюзом. Мне было известно, что многие считают его сильнее меня, — можно сказать, что мне часто приходилось сталкиваться с таким отношением в ходе моей карьеры. Так что я добрался до Ньюкасла, умудрился пройти медицинский осмотр и готовился к бою.
В тот день всех, включая меня, ожидал большой сюрприз. Хьюз попёр прямо на меня, пытаясь нанести мощный удар. Я слегка отошёл назад и вырубил его правой, на это ушло 25 секунд. Это была ошеломляющая победа, его болельщики были в шоке, и никто не знал, что я сделал это со сломанной костяшкой. Хьюз позже стал профессиональным боксёром и проигрывал только сильным соперникам, таким как Одли Харрисон, Майкл Спротт и мой двоюродный брат Хьюи Фьюри, но никто не смог нокаутировать его так, как я в тот вечер.
Можете представить радостное возбуждение, которое охватило меня, тренера и моих близких после этого боя. Мы были на таком подъёме, что уехали домой, оставив в гостинице моего младшего брата Хьюи, прямо как в фильме «Один дома»! Ему ничего не оставалось, кроме как плакать в гостиничном лобби, пока мы не развернули машину, вспомнив про него. Мы забрали его и на обратном пути задобрили едой из «Макдоналдса». Надеюсь, что с тех пор он успел нас простить.
Игорь Брагин из «Чемпионата» предлагает ознакомиться с фрагментом, в котором речь идёт о 16-летнем Тайсоне Фьюри, тренирующимся в зале Стива Игана, где он познавал азы взрослого во всех смыслах бокса.
На тот момент он близко сошёлся с Джимми Иганом из того же тренировочного зала. Фьюри вспоминает, что Стив не жалел на него сил и обучал не как супертяжа, а словно он должен был боксировать со средневесами. И поддерживал Тайсона, словно родной отец.
Тем не менее вскоре мне пришлось познакомиться с мрачной подноготной бокса. Помню, как-то раз, когда я только начинал и мне было сложно найти противника соответствующего размера, Стив повёз меня на юг Англии, чтобы участвовать в поединке. Я немного нервничал, но по большей части просто радовался возможности подраться, к тому же я несколько недель подряд готовился. Но, когда я вошёл в ринг, к моему ужасу оказалось, что судьи уже заполнили карточки с оценками таким образом, что я проиграл ещё до начала боя. Стив взглянул на меня и тут же сказал, что сегодня я выступать не буду. Мы свалили из этого места и отправились прямиком домой, чтобы у меня в послужном списке не стояло поражение. Я расстроился, что бой сорвался, но поведение судей просто не укладывалось в голове. Мы так и не смогли выяснить, что там произошло, но, очевидно, мне готовили роль благодарного проигравшего.
В зале у Джимми мы продолжили работать над моим мастерством, и тогда одним из лучших моих постоянных спарринг-партнёров был Шейн, иногда ему удавалось меня подловить за счёт того, что он отлично знал мой стиль. Это меня слегка расстраивало, но Стив быстро напоминал мне о том, что Шейн знает меня лучше, чем кто-либо ещё, и тренировки с ним идут мне на пользу. В те времена спарринги очень сильно влияли на процесс моего развития как боксёра, вне зависимости от того, получалось ли у меня показать класс.
На ринге я чувствовал себя как дома и всегда мог продемонстрировать боевой настрой, потому что каждый раз, пропуская хороший удар, я сразу же хотел ответить. Чем ощутимее была боль, тем сильнее моё желание отомстить. Пропущенный удар я воспринимал как оскорбление и, можно сказать, до сих пор так воспринимаю. Я понимаю, что порой нужно проглотить пилюлю и смириться с тем, что тебе достаётся, но, находясь в ринге, я чувствую, что у меня докторская степень в области бокса и это я должен выписывать пилюли, а не кто-то ещё.
Когда мне было 16, я провёл несколько спарринг-сессий, после которых обо мне заговорили, несмотря на то что боёв у меня на тот момент почти не было. В спарринге я заткнул за пояс бывшего претендента на титул чемпиона Британии в супертяжёлом весе Пеле Рида, который тренировался в Шеффилде у легендарного Брендана Ингла. Брендан готовил таких чемпионов, как Насим Хамед и Джонни Нельсон, а также многих других титулованных боксёров. Для него главным в боксе всегда было мастерство, поэтому его впечатлило разнообразие техник, которые я использовал.
Особенно хорошо мне запомнился бой с парнем по кличке Мордолом. Не помню, как его на самом деле звали, но он был моего возраста, такой же крупный, как я, и на тот момент имел три победы нокаутом подряд. В предыдущем бою он вырубил соперника, ударив с такой силой, что сломал ему скуловую кость — отсюда и кличка. Многим казалось, что мне его не одолеть. Но Стив был уверен, что я смогу побить такого сильного оппонента, несмотря на то, что физически я ещё окончательно не сформировался. К счастью для меня (и моих скуловых костей), Стив оказался прав. Я преподал Мордолому урок техники бокса: он даже ни разу по мне не попал.
Мой пятый поединок был против парня по имени Дэнни Хьюз, который в то время набирал популярность на северо-западе Англии. Я понимал, что это будет серьёзное испытание, но все же не смог удержаться и дурачился с Шейном прямо перед поездкой в Ньюкасл. Шейн меня подначивал, и я хотел ему врезать, но промахнулся и угодил по платяному шкафу, сломав при этом костяшку на правом кулаке. Рука распухла и сильно болела, но я не собирался отказываться от боя с Хьюзом. Мне было известно, что многие считают его сильнее меня, — можно сказать, что мне часто приходилось сталкиваться с таким отношением в ходе моей карьеры. Так что я добрался до Ньюкасла, умудрился пройти медицинский осмотр и готовился к бою.
В тот день всех, включая меня, ожидал большой сюрприз. Хьюз попёр прямо на меня, пытаясь нанести мощный удар. Я слегка отошёл назад и вырубил его правой, на это ушло 25 секунд. Это была ошеломляющая победа, его болельщики были в шоке, и никто не знал, что я сделал это со сломанной костяшкой. Хьюз позже стал профессиональным боксёром и проигрывал только сильным соперникам, таким как Одли Харрисон, Майкл Спротт и мой двоюродный брат Хьюи Фьюри, но никто не смог нокаутировать его так, как я в тот вечер.
Можете представить радостное возбуждение, которое охватило меня, тренера и моих близких после этого боя. Мы были на таком подъёме, что уехали домой, оставив в гостинице моего младшего брата Хьюи, прямо как в фильме «Один дома»! Ему ничего не оставалось, кроме как плакать в гостиничном лобби, пока мы не развернули машину, вспомнив про него. Мы забрали его и на обратном пути задобрили едой из «Макдоналдса». Надеюсь, что с тех пор он успел нас простить.
