— Знаешь... а моя жена... и мой сын... уже ждут меня.
— И вы встретитесь. Но не сейчас. Не сейчас. Рано...
— Да. Не сейчас
Гладиатор (Gladiator) (2000)
Размышления-воспоминания, навеянные поединком Майка Тайсона и Роя Джонса-мл…
Хотелось ли мне увидеть бой Тайсон-Джонс? Хотелось. Но не потому, что я такой наивный и верил, что перед нами предстанет Майк образца 86-го года или Рой – 2002-го. Совсем по другим и вполне эгоистичным причинам: я с Тайсоном и Джонсом практически ровесники (мне 56), мы примерно одного роста и примерно одного (сейчас) веса. К тому же, я достаточно регулярно захаживаю в спортзал. Мне просто было интересно сопоставить себя с этими дедуганами, посмотреть, что от них осталось, и на что их хватит сейчас, поскольку тот же вопрос, но по отношению к себе, меня живо задевает.
Вы когда-нибудь видели старую собаку? Безусловно видели! Собаки похожи на людей. А старость, любая старость, похожа. Вне зависимости, животные это или люди. Выглядит она плохо. Даже если ухоженная и припудренная. Скрытая за дорогими брендовыми одеждами, хорошим парфюмом. Ошейником из змеиной кожи и хорошо вычесанной шерстью.
Собака/человек становится похожей на колоду – возможно поэтому столь прижилось обиходное оскорбление: «старая колода». Сильно утолщенная в талии, с плохо сгибаемой спиной из-за протрузий и остеохондрозов, на тонких ножках-лапках-ручках. Лицо провисает, образуя щеки с «рылом» и подвес под подбородком, даже если ты худ по природе. У собак морда сивеет, да и шерсть делается редкая, блеклая, с сединой. В общем не красиво и обидно для обладателя.
Мне не раз приходилось наблюдать старение у собак. Все же раньше я был «собачником». Однако это в принципе тяжелое зрелище – поскольку собака делается «родным человеком» и наблюдать этот процесс (а у собак он проходит значительно быстрее, поскольку и сама продолжительность жизни раз в 7 короче) больно. Ну и, конечно же, наблюдать процесс старения у самого себя, мягко говоря, радости не вызывает.
Мой последний «настоящий» пес был кавказцем. Назову его просто: «Пес». Рос и мужал он в середине 90-х, в жесткое время, и взросление его было жестким и лишенным особых сантиментов, что, впрочем, не отменяло моей любви к нему и искренней заботы. Впрочем, он и сам был парнем жестким. Хотя правильнее сказать – стал им.
Многие люди, знакомые с собаководством на основе фотографий или даже наличию домашних собак-пародий, типа тойтерьеров, карликовых шпицев или мопсов (не хочу сказать плохого о карликовых и декоративных породах – ВСЕ имеют СВОЕ место под этим небом и НАЗНАЧЕНИЕ в этом мире), не понимают важности работы собаки по природному назначению, по выведенному многолетней селекцией пути. Они не понимают, что сеттер должен охотиться на птицу, фокстерьер – на лису, немец или черный терьер – охранять «фазенду» от непрошенных гостей, а гончая – бегать до изнеможения, например, за зайцами. Это предназначение, заложенное и прошитое в подкорке мозга собаки многолетней селекцией и кропотливой работой заводчиков. Когда собаке удается выполнять это закодированное предназначение – она счастлива. Это смысл ее жизни. Даже у маленьких кошкособов оно проскакивает. Видели ли вы, как моська вдруг яростно бросается на телевизор, увидев на экране барана или волка? Или на пьяного соседа дядювасю? А потом гордо ходит, выпятив грудь, или то место, где она должна быть. Даже в их крошечных мозгах просыпается давно ушедшее и переориентированное Предназначение.
Тайсон с детства должен был стать бойцом – так получилось, что среда обитания и генетика способствовали этому. Мог ли он стать другим? Конечно мог, родись в другом месте и у других родителей. Выращивал бы элитных голубей, каких-нибудь Саксонских священников, Курчявых или Павлиниев, ездил в дорогую школу, гулял бы в шортах со стрелочками на пару с красивым начёсанным пушистым шпицем по дорожкам родительского имения под присмотром охраны. Не исключено, что и тогда Предназначение тоже иногда простреливало бы в голове Майка, но скорее всего оно бы оканчивалось ударом черного кулака по физиономии нерадивого официанта. И мы бы никогда не увидели, например, бой Тайсона с Ларри Холмсом или Тайлером Биггсом…
Не зря дядька Фрейд сделал свое веское заключение: «Все проблемы идут из детства». Когда за каждым углом что-то курят или нюхают, а ты – маленький и беззащитный, живущий в постоянном страхе перед старшими, потасовках, в которых можно не просто получить пару раз по соплям, а быть забитым до полусмерти, а то и просто получить нож под сердце или пулю в голову. Именно такое детство, каким оказалось детство Тайсона, поселяет в головах демонов. Которые могут преследовать всю жизнь. Иногда они засыпают. К счастью для обладателя, могут даже умереть. Но когда они вдруг просыпаются, то делают свое дело значительно злее и беспощаднее, как пьет сорвавшийся в запой алкоголик после годовой «подшитой» трезвости. Так было со многими. Достаточно вспомнить Эдвина Валеро, Артуро Гатти или Джонни Тапиа, многих других. И будет со многими. Именно так бывало и с Майком – после периода затишья демоны просыпались голодными и злыми. Но, благо, это не закончилось настолько плохо, как у упомянутых выше.
Взрослеть Псу приходилось жестко – например, часто гуляя в компании старших собак, которые с нескрываемым удовольствием, как только могли, обижали «мишку». Особенно беспощадными были бультерьеры. Ну а прогулки в компании пары бультерьеров, которые были на полгода старше и уже вошли в период самоутверждения, постоянно выясняя отношения друг с другом, были для него сущей каторгой. Почему-то, когда появлялся мой «пушистый мишка», они дружно объединялись против него. И тогда ему доставалось особенно сильно.
Как-то на очередной прогулке эти два буля особенно рьяно донимали «мишку». Вдруг, неожиданно, что-то в щенячьей голове переключилось, и он впервые психанул, попытавшись дать сдачи – это получилось примерно как у ботана-пятиклассника против двух крепышей-хулиганов из восьмого. Обреченно и неуклюже. И окончилось плохо – бультерьеры серьезно вцепились в него, и, прежде чем мы успели растащить их, из пасти «мишки» прилично потекла кровь – я так полагаю, что он по неопытности сам себе прокусил язык, а может и кто-то из булей отличился. На самом деле, физически ничего серьезного не произошло, но вот морально урон оказался значительно сильнее: два дня Пес не прикасался к еде, был грустным, безразличным и каким-то до боли жалким, почти не поднимаясь со своей подстилки, – типичная депрессия, которую люди снимают алкоголем, или, как незабвенный Майк, ганджубасом. Глядя на него, меня просто разрывали «докори сумління»… Через несколько дней все встало на свои места, слава Богу, Пес восстановил и аппетит, и жизнерадостность. Вскоре стало понятно: в этом, еще нескладном теле собаки-подростка, начал просыпаться дух бойца…
Забегая наперед, скажу, что оправиться от своих детских потрясений в отношении одного из тех своих постоянных обидчиков он так никогда и не смог: будучи взрослым и сильным, всегда перед ним пасовал. Однако, это была единственная собака, перед которой он пасовал. Второго из своих обидчиков он как-то «прихватил» на заре своего физического расцвета, года в полтора, разодрав изрядно голову и шею так, что это потребовало зашивания и лечения. В дальнейшем хозяин более не позволял стычек и противоборства своего бультерьера с Псом.
В голове Пса тоже поселились какие-то демоны – он почему-то возненавидел гладкошерстных собак темного цвета. Понятна ненависть к булеобразным. Но почему в этот список попали доберманы и ротвейлеры, осталось загадкой. Причем демоны оказались крайне избирательны: наградив абсолютным равнодушием к кошкам (для которых он не представлял никакой угрозы) и любовью к немецким овчаркам. «Немец» должен был вычудить ну что-то очень пакостное, чтобы хоть немного разозлить Пса. Не понятно также, как Пес угадывал соперника – какие-то мелкие породы могли на него сколько угодно бросаться, кусать – он на это смотрел абсолютно презрительно-флегматично, лишь отворачивая морду, дабы не быть укушенным за какое-то болючее место, типа губ или носа. Но стоило показаться даже вдалеке Сопернику, как Пес преображался, приобретая свирепое выражение своей обычно добродушной морды и «подбираясь» физически.
Как бы то ни было, но Пес усвоил истину – себя нужно защищать. Кроме того, получив в этих щенячьих третированиях невероятное умение беречь и «прятать» в бою передние лапки – бультерьеры любители работать «по лапам», а это очень опасно с точки зрения травм, и при этом крайне больно, да и наработав неплохую технику драки в принципе. Впрочем, речь не об этом, а о другом: кавказец (впрочем, как и алабай) – порода защитников и бойцов. Видели бы вы, какое счастье бывает у собак, после того, как они выполняли свое предназначение – защиту от «чужих» или бой с соплеменниками! Утратить навыки легко – несколько поколений «впустую» и количество «вырожденцев» растет с каждым пометом (Вырожденец – это собака, не соответствующая своим породным стандартам (в данном случае стандартам поведенческим). Обидно видеть, когда на тесте на защитную реакцию, огромный красивый алабай съеживается и начинает пятиться при замахе на него палкой посторонним человеком – деградация защитных рефлексов… Деградировать начинает любая служебная или охотничья порода, если она не работает по назначению.
В дальнейшем было множество стычек и историй, однако время для собак летит значительно быстрее, чем для людей и Пес становился старым. День за днем, сначала по малу, затем быстрее, утрачивал живой интерес к происходящему вокруг. Все больше лежал. Поднимался с кряхтеньем – видно было что суставы уже не те и требуют разминку-разогрев перед ходьбой. Суки перестали вызывать заинтересованность и оживление. Исчезла легкость и грациозность, а вместо былой гибкости и изворотливости появилась «колода».
Как и ожидалось, от легенд мало что осталось, кроме определенного визуального сходства и схожести в манере поединка. Сейчас, конечно, это не элитные бойцы. И, увы, даже не середняки. Как по мне, этот бой был похож на бой двух кобелей-ветеранов, которые еще не стали настолько старыми, чтобы полностью утратить интерес к жизни, запаху сучек и мяса, но и не настолько активными, чтобы не нуждаться в минимальных размерах ринга и укороченных до двух минут раундов.
Нужны ли подобные мероприятия? Пока за работу платят – ее нужно делать. Если за работу не платят – ее стоит делать тогда, когда ее хочется делать или нельзя не делать. Судя по гонорарам Тайсона и Джонса эта работа все еще востребована и щедро оплачивается. К неудовольствию действующих бойцов, гораздо щедрее, нежели они того сейчас заслуживают. Но, даже в случае, если бы она не оплачивалась вовсе – бойцы имеют право драться, и НИКТО не вправе их упрекнуть в этом. Даже если их будут выкатывать в ринг на инвалидных креслах. Многие с этим, вероятно, не согласятся.
… Через какое-то время даже поход к миске с едой для Пса превратился в сложную задачу. Шерсть частично выпала, и Пес превратился в жалкое зрелище.
До сих пор невыносимо больно вспоминать момент усыпления… Пес, как чувствуя, что это – ВСЕ, уткнулся мне в ладонь своим носом. Как всегда, доверчиво и совсем беззащитно. Я прошептал несколько прощальных слов - говорить не мог, горло свел спазм, а из глаз потекли слезы. Хотелось выть. Через несколько секунд после укола ветеринара, Пес расслаблено лег, почти упал. Сделал вздох. Последний в своей жизни… ВСЕ… Большой, мягкий, теплый… и неподвижный.
Можно было не усыплять. И тянуть эту старость еще какое-то время, оставив Псу возможность мучиться день за днем. Возможно. Но разве это достойно бойца? Я его уважал, насколько можно было уважать собаку. Как бы это ни кощунственно звучало, но есть те, кто должен умирать в бою, а не встречать смерть в бессильной энурезной старости. Их мало. Совсем мало – но они есть. Они – Другие.
Майк, для тебя это еще не ВСЕ…! По крайней мере – не сейчас!
