МЕТОДИКА ИЗБИЕНИЯ
19.06.201118 июня 2011 г., «Arena VFG», Тлахомулько-де-Сунига, Мексика
Поединок за титул чемпиона мира по версии WBC в первом среднем весе (до 69,9 кг)
Чем больше кругов отматывала секундная стрелка, тем большее недоумение вызывали действия Роудса. Ну ладно, стартовое волнение – титульный бой, как-никак, да и обстановка, мягко говоря, не очень доброжелательная. Пускай разведка, без которой редко обходится у ребят с серьёзными намерениями. Это понятно и объяснимо. Но дальше-то что?
Райан, в лучшем случае, предпринимал всего несколько атакующих вылазок за раунд, хотя и они совершались с явной оглядкой на последующее отступление. В результате – несколько ударов и поспешная ротация на безопасную дальность. Если бы у Роудса не было, чем огорчить фаворита, – это одно. Тогда и спрос с него был бы соответствующий. Но в том-то и дело, что всё необходимое – и габариты, и ударная мощь – у британца имелось, только он этим в категорической форме пользоваться отказывался, предпочитая отсидеться подальше от чреватых последствиями обострений. Откровенно глупо сначала рассказывать о долгожданном чемпионском шансе, а потом даже не рискнуть пойти ва-банк, когда другой возможности выиграть поединок уже не оставалось.
Альварес постепенно включился в точечно-акцентированную работу, не балуя затяжными спуртами, но и не давая претенденту желанного послабления. С удобной дистанции и никуда не торопясь, разнообразно и по этажам – Сауль всё делал правильно, с чувством, вкусом и расстановкой. Разве что зачастую слишком экономно, позволяя британцу отступить и отдышаться. Впрочем, мы не знаем, что там и как у мекса обстояло с функциональной готовностью, поэтому не будем зацикливаться на критике.
В четвёртом раунде Роудс побывал в нокдауне. Во многом «фиктивном», скорее оступившись, чем испытав потрясение после двух джебов и одного смазанного правого Альвареса. С другой стороны, характер падения британца, приземлившегося на четвереньки лицом вниз, вроде бы свидетельствовал об обратном. Как бы то ни было, это лишь добавило ещё одно очко в и без того солидный запас чемпиона.
В шестом отрезке дела Роудса немного пошли в гору, но только потому, что паузу взял сам Альварес. Воспользовался ли этим Райан? Ни в коей мере. Скорее, обрадовался возможности передохнуть. Вообще, непонятно, на что он рассчитывал с такими действиями. Лаки-панч? Хотелось бы верить, что нет, иначе умственные способности Райана вызывают серьёзные сомнения. На таком уровне подобные фокусы не проходят.
Ещё один перерыв Сауль взял в девятом раунде, без тени сомнения уступив британцу центр ринга. В ходе преследования чемпиона, решившего для разнообразия немного повелосипедить, Роудс даже дважды неплохо зацепил его боковыми. И хотя до гонга Альварес успел наверстать упущенное, этот трёхминутный отрезок при желании можно отдать претенденту. Так, для разнообразия.
В финале мексиканец прилично добавил, не скрывая желания завершить встречу досрочно, и в итоге своего таки добился. Рефери остановил бой в двенадцатом раунде, после того как Сауль отметился смазанной серией, в которой по-настоящему серьёзным был только один удар, и угол Роудса выбросил полотенце, засвидетельствовав капитуляцию не потрясённого, в общем-то, претендента.
Уже после поединка Райан признается, что недооценил ударную мощь Альвареса, особенно посетовав на атаки мексиканца в туловище. Если так, то Сауль воистину какой-то монстр, а его удары – выстрелы из адской пушки. Это ж какой мощью нужно обладать, чтобы потрясти соперника ещё до самого, собственно, попадания? А если серьёзно, слова Роудса можно было бы принять за чистую монету, не прояви он абсолютную пассивность с первых секунд боя. В отсутствии силы воли и низком болевом пороге его тоже не заподозришь – минувшие рубки, в которых был замечен Райан, не дадут соврать.
За исключением упоминавшейся экономности, претензий к Саулю нет никаких. Есть только пожелание впредь оставаться подальше от настолько проходных поединков. Но это, опять же, не вина Альвареса, ведь до боя предстоящее испытание казалось весьма серьёзным, а сам претендент – конкурентоспособным. Кто ж знал, что всё обернётся именно так.