Мы уже договорились, — сказал Ковалев. — Я, правда, контракт еще не подписал. Жду, когда привезут документы. Это случится со дня на день. Впрочем, уже можно говорить, что бой состоится на 100 процентов. Да, времени осталось немного. Но мне не привыкать, я всегда наготове. Уже в понедельник приступлю к тренировкам. Закроюсь полностью. Никаких интервью.
— Бои Клеверли видели?
— Пока — только отрывками. Неудобный он. Высокий, с хорошей скоростью, закрытый какой-то... Потом проведу более доскональный анализ.
— После победы над Корнелиусом Уайтом вы сказали: «Хопкинс, выходи драться!».
— Конечно, мне было бы интереснее сразиться с Хопкинсом, чем с Клеверли. Он же — живая легенда мирового бокса. Как мне кажется, бой с Хопкинсом меня бы многому научил. Например, как противостоять различным грязным приемчикам. И мне без разницы, чем бы завершился поединок — победой, или поражением.
— Почему с Хопкинсом не удалось договориться?
— Во-первых, он молчал. Не реагировал на наши запросы. А IBF обязала нас разрешить все вопросы до 17 июля. Так вот, представьте ситуацию. Мы ждем, что скажет Хопкинс, до 17 июля, отказавшись от предложения Клеверли. Договориться с Хопкинсом не удается. Что называется — и не туда, и не сюда. Чтобы избежать неопределенности, мы выбрали более надежный путь — то есть, Клеверли. Но, может быть, с Хопкинсом я еще когда-нибудь побьюсь. После того, как стало ясно, что мой следующий соперник — Клеверли, Хопкинс «начирикал» у себя в Twitter'е, мол, готов схлестнуться со мной. Ну, значит, будем боксировать в объединительном бою.
— В третьем раунде вы нокаутировали и Лайонелла Томпсона, и Габриэля Компильо, и Корнелиуса Уайта. Быстро.
— Не хочется затягивать. Тем более, если соперник позволяет. Это же бокс, а не фигурное катание. А 10-12 раундов можно и на тренировке постоять. Не думал, что бой с Уайтом получится столь мимолетным. Хотя, несколько неприятных ударов он нанес. Потом я разорвал дистанцию, начал уклоняться. И отправил его в нокдаун, сунув с левой. Этот прием нарабатывал в Челябинске. Почему готовился не в США? Вообще, я поехал домой, чтобы продлить загранпаспорт. Он у меня 1 апреля заканчивался. Однако мне еще и визу задержали. Ну, и вместо месяца, как я планировал, отпуск продлился два. Чтобы не терять времени, к тренировкам приступил там, в Челябинске. А здесь, в США, была уже заключительная фаза — спарринги, сгонка веса.
— Вас называют самым зрелищным российским боксером. Приятно?
— Конечно. Значит, не зря в зале потею!
— По-вашему, кто самый зрелищный?
— Сразу скажу, что тяжелый вес мне не нравится. Неинтересно, что поделать. А вот бой Руслана Проводникова против Тимоти Брэдли был очень красивым, интригующим. Я смотрел его с удовольствием. Не доделал Руслан свое дело. В решающий момент потерял голову. А нужно было сохранить хладнокровие. Когда человек в нокдауне – он как пьяный. Все у него другое – и скорость, и концентрация внимания. Руслану осталось нанести точный удар. Увы, не получилось. В итоге Руслан победить не сумел. Зато — стал звездой.
А если охватывать и страны бывшего СССР, я бы выделил Геннадия Головкина. Он — как непробиваемый танк. И бьет жестко. Мы хорошо знакомы. В Big Bear тренировались в одном зале, жили в одном доме. Сейчас я переехал во Флориду. Но скоро лечу в Big Bear на три недели — там будет первый этап подготовки к бою с Клеверли. Билеты уже купил. Однако тренироваться буду в другом зале. Начну с ОФП. Велосипед, бег, обязательно — плавание — там, в Big Bear, есть красивое озеро.
Кроме того, отметил бы Равшана Худойназарова. Он — отличный боксер, пусть и неизвестный. Кстати, начинал Равшан в Челябинске.
— Как бы вы охарактеризовали свой стиль?
— Даже не знаю! Но, могу сказать, что часто увлекаюсь дракой. Даже когда это опасно или совсем не нужно.
— Американцы вам какую-нибудь кличку придумали?
— Да, до боя с Кампильо. Мой, как здесь говорят, никнейм — Krusher. Я-то всегда был против различных прозвищ. Но промоутеры настояли и обозвали. Мол, Ковалевых много, а Krusher — один.
— Помните, какой еще Ковалев в Америке прославился?
— Разумеется. Алексей Ковалев, хоккеист. К слову, я посетил один матч НХЛ — «Флорида — Эдмонтон».
— А в Челябинске на «Трактор» ходили?
— Да, и не раз. В минувшем сезоне «Трактор» играл классно. Одержал много побед. Да, финале уступил, но играл-то достойно. И шайбы "Динамо" забросило какие-то... Я сказал бы — неконкретные. Сопли какие-то. Затолкали кое-как. Удача была на стороне динамовцев. Хоккеисты «Трактора» подарили мне на юбилей клюшку с автографами и надписью «Ко дню рождения Сергея Ковалева от хоккейного клуба «Трактор». Приятно.
— У вас в любителях 215 боев.
— Но такого, чтобы все падали направо и налево — как сейчас — не было. Чистыми нокаутами выиграл, наверное, поединка четыре. Вряд ли больше. Нет, досрочно-то побеждал часто. Особенно на первых порах — выходил на ринг и забивал соперников. Потом стал действовать по-другому. Помню, как после очередной победы мне тренер сказал: «Понял, как ты выиграл-то? Ты боксировать начал! Очки стал набирать!».
— Приходилось ли встречаться с соперником, у которого удар сильнее?
— Да, было дело. Однажды даже плохо стало...
— Расскажите.
— Это произошло в Минске. Нам сказали, мол, если мы, челябинские боксеры, проявив себя с лучшей стороны, победим, то поедем выступать за Белоруссию на афинскую Олимпиаду. Первый бой на соревнованиях я выиграл. Выиграл второй. А в полуфинале встретился с армянином. На вид — безобидный парень, лицо детское. Я пошел в атаку, а он мне как «втер» навстречу. Как будто кирпичом огрел. Подумал: «Ничего себе». Судья счет не открыл. Я снова в атаку. А он опять — бабах. Очень жесткими ударами встречал. Я таких никогда не пропускал. После первого раунда я проигрывал 3:7. После третьего — 7:15 — никак не мог к армянину этому ключи подобрать. А вот в заключительном, четвертом, мы устроили битву. Дважды я отправил его в нокдаун. И в итоге победил 30:20. За раунд 23 очка набрал, сам удивился. Но голова гудела после боя. А турнир я выиграл. В финале боксировал очень усталым, после первого раунда левой рукой вообще не работал. Очень уж вымотал меня армянский «ребенок».
— А где сейчас этот «мальчишка»?
— После белорусского турнира я про него ничего не слышал.
— А с Белоруссией почему не срослось?
— Тренер у белорусской сборной был дагестанец. Он взял своих ребят.
— Потом вы завязали с любительским боксом. Из-за чего?
— Я постоянно участвовал в финалах чемпионата России. И часто проигрывал, потому что все решалось за кулисами. На чемпионаты мира и Европы меня не посылали, не говоря уж об Олимпиаде. Получал заплату, которой хватало только на жизнь. Я себе отечественный автомобиль купить не мог. Даже в кредит.
— Как оказались в Америке?
— Товарищ позвал. Увиделись с ним как-то, а он: «Давай, приезжай!». Я ему: «Не хочу, не интересно». Считал, что в профессионалах головы отшибают. На самом деле, так и оно есть. Тем не менее, я решил рискнуть. Последней каплей стало поражение в Калининграде, снова в финале, и, разумеется, против местного бойца. Кроме того, меня ни на один турнир не вызвали. Даже на чемпионат России. Очень захотелось утереть им всем нос, доказать, что они не правы. И я поехал в США, где, кстати, всегда мечтал побывать. Зашел в один зал, в другой. Потренировался, поспарринговал с чемпионами. Смотрелся нормально. Потом дебютировал. Три года я боксировал на перспективу. Мне ничего не платили. Деньги я получил только за три последних боя.
— Как же так?
— Потому что промоутера не было. И в итоге меня заметили. Я подписал контракт с Main Events. Победил Томпсона, Кампильо и Уайта. Бой с Клеверли будет транслироваться на телеканале HBO. Это уже совсем другой уровень. И гонорар, естественно, будет серьезнее. Сейчас, честно говоря, денег до сих пор не хватает. Большое спасибо моему менеджеру Эгису Климасу. Три года он обеспечивал меня проживанием, питанием. Давал деньги на карманные расходы. Авиабилеты в Россию и даже в Таиланд покупал. Со временем я ему все отдам.
— А что за человек ваш промоутер — Кэти Дува?
— Она — справедливая. Во всяком случае, по отношению ко мне. Насколько я знаю, бразды правления Main Events он унаследовала от покойного мужа. Вообще, как мне показалось, в Main Events работают только женщины, мужчина один — фотограф. И хорошо работают — вон, как быстро вывели меня на титульный поединок, да еще — на HBO.
— Сколько получили за победу над Уайтом?
— 10 тысяч долларов. За вычетом всех налогов и процентов осталось 4 тысячи.
— А сколько пообещали за «скальп» Клеверли?
— Сумму объявили. Но попросили не разглашать. Но в этот раз больше «десятки» (смеется).
— В США вас на улицах узнают?
— Нет. Другое дело — в Челябинске. Население США — 365 миллионов, здесь и других популярных видов спорта — уйма. Однако на днях мы зашли в спортбар — посмотреть финал НБА «Майами — Сан-Антонио». И бармен со мной поздоровался и сказал: «Я знаю, ты — боксер из России». Я, признаться, удивился. «Ну, приятно познакомиться», — говорю. К жизни в США я уже привык. Первое время — да, тяжело было. А сейчас — все нормально, тем более, жена — со мной. Но по родине скучаю, от этого никуда не денешься.
